Особенности эльфийской психологии - Страница 178

178

Великая мать дома Рим-Доль переиграла саму себя. Слишком долго тянула, слишком долго думала. И… опоздала. Я не знаю, люблю ли я, и способна ли на любовь, такую, на которую намекал этот славный светлый мальчик с раскосыми глазами и пепельными волосами, стянутыми на затылке алой нитью. Честно, не знаю. Но я не хочу повторять судьбу матери. Не хочу. Поэтому выбрала для себя заведомо сильного мужчину, зная, что так просто он не сдастся. Не станет слепо подчиняться моей воле, как когда-то не стал подчиняться матери отец, так и не произнеся решающей клятвы. Я знаю, он сказал тогда, что умрет за их детей, а не за нее. Вот как он все повернул. И знаю, что она его чуть не убила. Но сумела вовремя остановиться, когда вдруг поняла, что именно на это он и рассчитывал. Что в тот момент смерть для него была предпочтительнее жизни с ней. Она оставила его в живых. Назло. Чтобы жил и мучился. Но он не захотел мучений, он нашел способ научить её жить немного иначе, чем она планировала изначально. И так, шаг за шагом, по крупицам, он выстраивал те отношения, которые сохранились между ними до сих пор. Но я не хочу, чтобы и в моей жизни было так же.

Поэтому я положила столько сил, чтобы устроить все так, как рекомендовал мне Андрей и советовал Алый (его на самом деле куда удобнее так называть). И все же, кино, которое нам обещал и показал психолог, поразило меня до глубины души. Человек очень смущался, мне было это отчетливо видно, хотя он и старался этого не показывать. Прежде, чем с помощью специальных устройств, принесенных из его мира, показать нам то, из-за чего мы все собрались в классной комнате колокольчиков, он долго объяснял нам, что все, что мы увидим, не более чем сказки, что не стоит смотреть на то, как актеры, играющие эльфов и людей, владеют мечами, и уж тем более не стоит обращать внимания, если вдруг кто заметит явные несоответствия действительным возможностям человека или эльфа. Его слушали с вежливым нетерпением. Заметив это, он тяжко вздохнул, судя по всему, уже сожалея, что собрал нас всех здесь, и, наконец, сделал так, чтобы экран на стене ожил, и на нем появились картинки. Двигающиеся, живые. Конечно же, они захватили все мое внимание. И не только мое, несмотря на то, что многие из присутствующих, как я поняла, неделю назад точно таким же способом наблюдали за футбольным матчем сородичей Андрея. Все как один заворожено смотрели на экран.

Этот фильм стал для меня знаковым. Да, несоответствий было много. Их заметила не только я. Многие, и мои сородичи и светлые, ухмылялись в некоторых местах, которые, судя по реакции Андрея, вовсе не казались людям его мира смешными. И все же, меня поразила до глубины вовсе не приключенческая линия, а любовная. Она появилась так же неожиданно, как и светлая эльфийка с черными, как смоль, волосами на своем белом коне. Она спасла хоббита, как в фильме называли этих странных существ – маленького роста, с волосатыми ногами, но без копыт, как у наших местных сатиров. И вот когда я увидела её с одним из главных героев, с человеком, который по определению не смог бы прожить так же долго, как и она, и она вверила ему символ своего бессмертия, сказав, что не представляет себе жизни без него, я вдруг подумала, что тоже хочу попробовать её, такую любовь. Узнать её на вкус, на… запах, да, теперь даже на запах.

Нас с Марфинусом посадили рядом, в два соседних кресла, поэтому найти его руку на подлокотнике и сжать не составило труда, но, что удивительно, мне потребовалось еще минут двадцать, чтобы решиться на этот шаг. Я боролась с собой. Со своими представлениями о мужчинах. Нас всегда учили, что они слабы, беспомощны, неприспособленны к жизни, вероломны, лживы, предательски эгоистичны. Нас учили подавлять в них волю, учили подчинять их себе. Но сейчас мне впервые пришло в голову, что можно вести мужчину за собой, не подчиняя, не властвуя, а направляя. Впервые в жизни я подумала о том, что любовь – это далеко не слабость: все зависит от того, как на нее смотреть. Что её можно легко превратить в оружие. И, когда его рука вздрогнула у меня под пальцами, я окончательно решила, что готова рискнуть.

Андрей оказался коварным. Никогда бы не подумала, и все же это было так. Фильм закончился на самом интересном месте. Там, где один из героев глупо погиб от стрел орков – еще одного неизвестного мне народа, а остальные были вынужденно разлучены. Кто-то попал в плен, кто-то сбежал, чтобы выполнить тайную миссию, кто-то отправился вызволять попавших в плен товарищей. Разумеется, на чистую воду вывел человека не кто-нибудь, а бессменный секретарь ректора, который оказался не кем-нибудь, а мерцающим. Вот это была новость, но со всеми этими тревогами, волнениями и мыслями, что так настойчиво роились в моей голове, данное известие не произвело на меня должного впечатления. Тем проще мне было принять этот факт как данность и не заострять свое внимание на нем.

Оказывается, фильмов по данной истории было не один, а три. Но под давлением и светлых, и наших темных, Андрей клятвенно обещал показать нам вторую часть в следующее воскресенье. А на неделе, наконец, познакомить всех с таким замечательным явлением, как мультики. Я не совсем поняла, почему 'наконец', но быстро догадалась, что, по всей видимости, его об этом уже просили, и не раз. Если честно, весь их разговор как-то прошел мимо меня. Я сидела и прислушивалась к себе. Марфинус был рядом, его ладонь лежала в моей руке. Я сжимала её, чувствуя, как частит через раз его пульс. Похоже, пришло время решаться.

Мы ушли, не прощаясь. Я встала, потянула его за собой и открыла портал в свою комнату. Он не попытался вырвать руку. Решив, что это хороший знак, я усадила его за накрытый стол, зажгла свечи, на которых единодушно настояли и Андрей, и Алый. Опустилась на стул напротив своего мужчины и предложила ему вина.

178