Особенности эльфийской психологии - Страница 78

– Хочу, чтобы им тоже было комфортно тут учиться. Они ведь уже доказали, что могут прожить без конфликтов и вспышек, без жертв.

– Они ведь не все такие, как эти, – он кивнул на занятых друг другом ребят.

Виверна выпустила в потолок, в сторону ифрита, струю желто-красного пламени и в одно мгновение отпрыгнула под защиту стены, а потом, вонзая в грубый, необработанный камень когти, начала карабкаться по ней к потолку. И так ловко у нее это получалось. Было чувство, что одновременно работают все виды мышц. Чешуйчатое тело извивалось, наполовину раскрытые крылья придавали ей сходство с гигантским ночным мотыльком, прилипшим к стенке. Я засмотрелся.

– Но ведь есть и такие, как мои, – заметил я после паузы.

Фарид вздохнул.

– Ректор знает?

– Нет. По официальной версии у меня тут с ними специальный психологический тренинг – гневотерапия называется.

– Сам придумал?

– Как-то слышал о чем-то подобном, – честно ответил я и улыбнулся.

Джинн улыбки не вернул.

– Но ты собираешься ему сказать?

– Собираюсь. Но, когда окончательно освоюсь что к чему, и как у вас тут вообще жить можно.

– Да, дела, – протянул Фарид и встал. Виверна издала громкое утробное рычание. Я даже вздрогнул, но джинн нет. Просто глянул в её сторону и снова посмотрел на меня. – В общем, я никому не скажу, если не спросят напрямую. Да и то, если только это будет сам Ви'Хольм.

– Договорились, – обрадовался я и протянул ему руку.

Он пожал.

– Кстати, ты не в курсе, где у них тут аудитория, в которой с ними мастер… – я запнулся, – Как его? – почесал в затылке, не помогло.

Фарид снисходительно усмехнулся в усы.

– Корешель?

– Да! – обрадовался я. – Точно. Где он с ними занимается?

– Решил кого-то из своих к ним, – он указал себе за спину на Фа и Гарри, – учителями приспособить?

– Есть мысли.

– Тогда пошли, провожу.

Мысли у меня на самом деле были, но я сомневался. Во-первых, справедливо полагал, что этот пока неизвестный мне Корешель, которого так и подмывало обозвать Корешем, мог не отпустить со мной еще кого-нибудь. И без того я у него целых двух учеников отобрал. А во-вторых, были у меня сомнения насчет Ульки. Можно ли ему Гарри в истинном виде показывать? Как он отреагирует? Может, лучше пока подождать? Прозондировать почву, подготовить рыцаря к возможной встрече. Поэтому, толкая дверь класса для занятий боевыми магическими искусствами, я решил, что буду просить себе в помощники Тома и Кара. В том, что эти ребята сумеют отреагировать адекватно, я почти не сомневался.

Прежде чем войти, я постучал. Вежливость – наше все, особенно если собираешься сделать очередную гадость. Мне никто не ответил, но за дверь я все же заглянул. Как и ожидалось, этот класс больше напоминал наш школьный спортивный зал. Большие окна на этот раз были завешены какой-то почти эфемерной сеткой. Не знаю, наверное, для ловли срикошетивших заклинаний. Но не уверен, так что не поручусь. Вдоль стен стояли стульчики, как в холле какого-нибудь столичного театра. Мягкие, с гнутыми ножками, красненькие. Я вообще уже понял, что у них тут красный – самый любимый рабочий цвет. Это у нас он всегда праздничным считался, а у них, судя по всему, нет. Но я отвлекся.

Так вот, зал был большим, пустым и светлым: сетка на окнах хорошо пропускала солнечные лучи. Само помещение было условно поделено на четыре части. Принципиальных отличий я не увидел, зато обратил внимание на разметку, которая была сделана серебряной краской. Пол каждой их этих четырех частей украшали, хотя, мне сомнительно, что это было сделано для украшения, вырезанные прямо в черном камне пентаграммы. Я в них ни черта не понимаю, так что по мне – круг с символами по всей окружности, со звездой или кельтским равноконечным крестом в центре – это все же пентаграмма. За неимением других названий решил пока называть эти круги на полу именно так.

Собственно, в трех из этих кругов и сражались мои ребята. Улька с Томом – это понятно. Кар с Машкой, а Иля с Алым. Причем меня заинтересовала именно Иля. Она поддавалась, это даже я со своими нулевыми познаниями в области поединков мог сказать. Причем, Алый, который, как и я, если не знал раньше, то видел, как она вместе со всеми шла тогда к Большому Зала, это понимал. Поэтому все время пытался её подловить, но она только и делала, что отступала. И почти, как я понял, не использовала магию. Все ясно. Это я удачно зашел. Где у них тут учитель?

Я начал озираться и заметил на стульях возле стенки Лию и Иру. Ах, да, светлым эльфийкам сражаться, судя по всему, не положено. Их такому не учат. Так что здесь мои девочки что-то вроде спецгруппы. Я попытался подойти к ним, и случайно наступил на четвертую, никем, как мне казалось, незанятую пентаграмму. И прямо из центра круга на меня выпрыгнул какой-то мужик с мечом наизготовку и упер в кадык острый кончик клинка. Я нервно сглотнул. И откуда он только тут взялся, ведь не было его?!

– Мастер! – раздался откуда-то слева окрик Иры.

Я перевел глаза с лезвия на лицо поймавшего меня преподавателя и столкнулся с насмешливым взглядом раскосых глаз. Нет, на японца или китайца Корешель не походил ни разу. Просто глаза у него были слегка раскосыми, а внешность типично эльфийская: гибкий, как струна, тонкокостный на вид, но длинный, выше меня почти на голову. Хочешь не хочешь, комплексом неполноценности на почве роста обзаведешься. А вот уши у него подкачали, оказались чуть вытянутыми кверху и плотно прижатыми к голове, но без характерных острых кончиков. Это кто ж он тогда?