Особенности эльфийской психологии - Страница 155

К оглавлению

155

– А? – мерцающий растерянно моргнул и попытался скосить глаза на свои уши, на которые я ему указал взглядом. Потом слабо улыбнулся, – Просто нервничаю, – и подал мне полотенце.

Я принял, обернул его вокруг бедер, выбрался из ванной и, схватив другое полотенце, начал вытирать голову. Санузел у меня совмещенный, поэтому нам с Иром обоим было где развернуться в этой крохотной ванной комнате. И все равно, стояли мы слишком близко. Я делал вид, что остервенело вытираю голову. Он смотрел на меня. На таком расстоянии наша разница в росте, которая, по сути своей, была небольшой, ощущалась отчетливей всего. Ему приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть мне в глаза. Это напрягало.

– Забавный способ продемонстрировать нервозность, – замечаю я лишь затем, чтобы хоть что-то сказать.

– А как нервничаешь ты? – с вызовом восклицает он.

Не знаю, что ему на это ответить. Сглатываю и пытаюсь пошутить:

– Я не собираюсь умирать прямо сейчас.

– Но можешь умереть в любой момент. Сердце прихватит или еще что-нибудь, так? – спрашивает он, не разделяя моего веселья. Ему не смешно. Мне теперь тоже.

– Ир, – устало вырывается у меня.

– Я почти двести лет Ир, и что? – спрашивает он, а я лихорадочно пытаюсь посчитать. Если у них люди живут в среднем триста-триста пятьдесят лет, то продолжительность жизни мерцающих где-то в пять раз больше, так что ли? Или я что-то…

– Андрей, – зовет он, и я забываю обо всех арифметических подсчетах.

Смотрю в кошачьи глаза. А Ир вдруг объявляет:

– Знаешь, а ведь я на самом деле увлечен тобой. Никогда бы не подумал, что когда-нибудь буду говорить такое парню, – и смотрит, душу вынимает этим своим взглядом.

Закрываю глаза, все еще держа руки вверху, на полотенце, которым еще секунду назад вытирал голову. И снова не знаю, что ему на это сказать. Вздыхаю.

– Ир, пожалуйста, подожди меня за дверью.

– Я лучше в постели подожду, – заявляет он, неожиданно коротко хмыкнув, и оставляет меня одного.

Опускаю руки, так и оставив на голове полотенце. Упираюсь руками в раковину, склоняюсь над ней. Тошно и муторно. Каким же сложным теперь все стало. Наверное, было бы лучше, если бы я сдержался, и продолжал относительно возраста отмалчиваться, как партизан. Но я сказал. А он все понял правильно. Со мной у него почти не будет времени. У нас не будет. Поэтому лучше и не начинать, или я не прав?

Глава 27
Гном не играет в футбол

Андрей

Проспали мы безбожно. Но, судя по всему, не мы одни. Матч был назначен на утро, но, когда мы с Иром, не выспавшиеся, голодные и злые, наспех одевшись, выползли из моей уютной квартирки и добрели до оборудованного за эту неделю футбольного поля, выяснилось, что раньше, чем в три часа пополудню никто играть не начнет. Сообщил нам об этом удрученный таким поворотом дел Фарид. Разумеется, мы с Иром оба тут же заползли обратно. Ради такого случая мой мерцающий друг даже не поленился портал от казарм прямо в класс открыть. Можно, конечно, было тут же забраться в кровать, но мой желудок на подлете к вожделенной подушке выдал предательскую трель, и Ир чуть ли не на пинках загнал меня на кухню, заявив, что сам готов сожрать носорога. Я тут же заинтересовался, что же это за зверь такой, что мой переводчик так перевел его название. Ир окинул меня скептическим взором и заявил, что в самое ближайшее время вплотную займется моим образованием. Я напрягся, особенно в тот момент, когда он в сторону еще и добавил – 'а то так и помрешь неучем'. Конечно, мерцающий, как и я, прекрасно помнил наш вчерашний разговор, и в ванной, и до нее, но вчера перед сном мы оба попытались о нем забыть. Были так вымотаны, что получилось. И вот, сегодня с утра вспомнилось.

Ир завозился у плиты, ставя чайник, я сделал вид, что мне срочно потребовалось что-то из холодильника. Это позволило замять неловкость от повисшей после его слов неприятной паузы. И все равно, она испарилась не без следа. Я распрямился, вынув зачем-то томатный сок, хотя по утрам я обычно чай употребляю. Ир закончил возиться с чайником и повернулся к холодильнику. Мы так и замерли друг напротив друга. Нас спас стук в дверь. К выходу с кухни я был ближе, поэтому пошел открывать.

В классе меня ждали Машка, Алый и какой-то неизвестный мне темный. Я напрягся еще больше, чем с Иром. Что там у них еще могло произойти? Темный с любопытством разглядывал наших котят, которые затеяли шуточную возню прямо на первой парте. Я кивнул на него и с вопросом уставился на стоящих у моей двери колокольчиков.

– Я прошу тебя ему помочь, – в лоб огорошил меня Машка, и я от неожиданности чуть не икнул, не с перепуга, а просто так, от избытка впечатлений. Такая простая, казалась бы, фраза, но Машмул как-то исхитрился столько в нее вложить, что я чуть не подавился.

– Он имеет в виду, что мы напрашиваемся на коллективную терапию, – объявил Алый тоном благородного рыцаря.

Сделал еще хуже. Потому что после этих слов мне еще сильнее поплохело.

– Что у тебя там? – выглянув из-за моего плеча, полюбопытствовал Ир тоном хозяйки дома и хранительницы очага, и я понял, что ноги меня как-то плохо держат. Привалился к косяку и вздохнул.

– Что там у вас? – выдавил я, не позволив полноценно вмешаться Иру.

– Несчастная любовь, – оповестил меня Машка и выжидающе посмотрел.

Подумав, я отчего-то, не иначе, как по собственной глупости, решил, что от меня не убудет. Подумаешь, любовь. Что, я любви, что ли, на своем веку не видел? Одни командоры чего стоят.

Оттеснив Ира плечом, я позволил им войти. Незнакомый мне темный прошел в мою квартиру последним. Собственно, с этого момента для меня начался новый виток проблем. Что ж я маленький не сдох? Или, мама, роди меня обратно, а?

155